Белая трава, белая листва деревьев, белые облака на черном небе, выбеленные краснокирпичные дома, черная вода, полное отсутствие воздушной дымки. Словом, летняя зима, или зимнее лето! Так обычно выглядит инфракрасная фотография (фото 1). Теперь снимать такие картинки может любой фотограф.

А ведь совсем недавно инфракрасная съемка – съемка в невидимых лучах – была сопряжена с большими трудностями. В СССР для научных целей выпускались пленки, чувствительные к лучам с длинами от 760 до 920 нанометров «Инфрахром-760» и «Инфрахром-880». Эти пленки были большие «неженки». Они теряли чувствительность даже при комнатной температуре. Хранили их в холодильниках. Выпускались тогда и специальные светофильтры для ИК-съемки, которые не пропускали к пленке ненужные видимые лучи или часть таких лучей. Выглядели они как темно-красные (КС-14 и КС-19) или совсем черные (ИКС-1, ИКС-2, ИКС-3).

Фотография 2. «Бабушкина сказка». Автоматический ночной режим без применения фильтров, но с включенной ИК-подсветкой.

Представьте, что вы надели такой совершенно черный фильтр на объектив зеркальной камеры. В видоискателе ничего не будет видно. Съемка с рук исключена. Придется снимать со штатива, а резкость наводить по специальной шкале с желтыми цифрами, потому как эти невидимые ИК-лучи преломляются в оптических стеклах совсем не так, как видимые. Встречая в семидесятых годах в фотографических журналах пейзажи, снятые на инфракрасную пленку, я чувствовал себя лисой из басни Крылова «Лиса и виноград». Этот замечательный виноград был тогда действительно зелен, но теперь он созрел.

Фотография 3. «Монахини» из фоторомана о Раифском монастыре. Сняты днем возле окна, освещались только дневным светом. Режим Р, экспокоррекция -1.

На объектив надеты ИК-фильтр и нейтральный 8х. Камера слегка окрасила выбеленные рясы монахинь в лиловые тона. Я не стал с этим бороться. Мне это понравилось.

Мои ИК-пейзажи сняты японской восьмимегапиксельной цифровушкой Sony 828. Поначалу она меня разочаровала. Ее восемь миллионов пикселей в подметки не годились пяти или шести никоновским на больших по размеру матрицах. Я стал высокомерно называть эту камеру «сонькой» и приспособил для обучения внука, полагая, что для серьезной работы эта игрушка не годится. Но как-то вечером у нас погас свет (привет Чубайсу, в нашем доме это уже давно не редкость). Бабушка кормила внука ужином и пасхальными историями о воскресении Христа. Я зажег свечку, меня всегда завораживал этот мерцающий свет, взял в руки «соньку» и включил режим NightShot.
– Вот, – думаю, – замечательный повод опробовать ночные режимы. На экранчике камеры появилась отличная картинка.

Фотография 4. «ВВЦ» из серии «Москва для поцелуев». Автоматический режим. Максимальный набор фильтров.

Я поснимал внука в автоматическом режиме, при работе в котором выдержка всегда 1/30 секунды, что позволяет снимать без штатива большинство сюжетов. Когда свет зажегся, я включил компьютер и слегка разочаровался — картинка была очень зернистой. Но зато она прекрасно передавала условия освещения и детали: кулич, пасхальное яйцо, подсвечник, рисунок клеенки и даже занавеску на окне, которая была в полутора метрах от свечки (фотография 2). Чтобы получить такую фотографию на обычной пленке или нормальной матрице, мне пришлось бы придумывать способ создать рассеянное заполняющее освещение и рисующий свет, имитирующий свечной, а потом все равно снимать свечку отдельно и подставлять ее в кадр с помощью фотошопа. При этом вряд ли удалось бы получить настоящий репортажный портрет. Ребенок не артист и вряд ли смог бы остаться равнодушным к техническим приготовлениям. Я легко смирился с крупным зерном, в данном случае его никак не избежать. И принялся заново перечитывать инструкцию к фотоаппарату в поисках упоминания о съемке инфракрасных пейзажей. Однако пришел к выводу, что японские инженеры явно не собирались осчастливить нас камерой для съемки в ИК-режиме при нормальном дневном освещении. Их занимала только съемка ночью.

Фотография 5. «Хозяйка» из серии «Казань старая уходит…»

Реальная чувствительность камеры в двух ее ночных режимах в инструкции не указана. В меню я всегда ставлю 64 АSА, но на деле она уж никак не меньше 800 АSА. Однако выдержки короче 1/30 секунды «сонька» отработать не может, длиннее – пожалуйста. Необходимо включать режим Р, который снабжен экспозиционными поправками. Попытки снимать в помещениях с включенным электрическим светом приводят к жуткой передержке. Попробовал повесить на соньку кокиновский адаптер и нейтральные серые фильтры. И, о чудо, камера стала снимать вполне прилично. Экспонометрия в ИК-режиме вообще выше всяческих похвал, а вот контролировать наводку на резкость довольно сложно: картинка на мониторе и в видоискателе слепая и настолько зернистая, что иногда приходится дублировать кадры, чтобы потом на экране монитора компьютера выбрать наиболее резкие. В условиях, когда соньке не хватает света, она начинает зернить по-черному. Такие картинки я сразу стираю. Это брак. Постепенно я научился распознавать эти кадры уже в процессе съемки и уменьшать количество фильтров на объективе.

Фотография 6. «Крещение» из фоторомана о Раифском монастыре.

Мне очень нравится этот кадр. ИК-режим с его фотографической широтой, способностью работать в условиях плохой освещенности, не меняя светотеневого рисунка, позволил очень точно построить композицию, в которой доминируют глаза ребенка. Автоматический ночной режим с включенной ИК-подсветкой. ИК-фильтр и два нейтральных фильтра общей кратностью 6х.

Снимать пейзажи я смог только после покупки настоящего ИК-фильтра фирмы B&H № 92. Недавно в наших магазинах появились аналогичные кокиновские фильтры. Они совершенно черные и непрозрачны для видимых лучей. Боевой набор для дневной съемки в результате многочисленных опытов постепенно «устаканился». На резьбу объектива камеры навинчивается ИК-фильтр, в него вкручивается металлическое переходное кольцо кокиновского адаптера, в который можно вставлять несколько фильтров. Я ставлю сначала кольцевой поляризационник. Он не только съедает две диафрагмы, но иногда используется по прямому назначению: гасит ненужные блики.

Фотография 7. «Отец Всеволод, наместник Раифского монастыря» из фоторомана о Раифском монастыре. Подрясник в ИК-режиме посветлел, глаза потемнели, фон, очень яркий в цвете, перестал отвлекать на себя внимание. Свет люстры и настенных бра с лампочками накаливания. Автоматический режим. ИК-фильтр, поляризационник, которым я гасил блики, и нейтральный фильтр кратностью 4х.

Поверх поляризационника я надеваю один или два нейтрально-серых фильтра. У меня есть и четырехкратные и восьмикратные для особенно ярких солнечных дней. Согласитесь, экзотическая конструкция и не слишком удобная: адаптер слегка каширует картинку (притемняет углы кадра), каждый фильтр сам по себе ухудшает резкость, на фильтры к тому же неизбежно садится пыль. Борьба с ней приводит к появлению мелких царапин на нежной пластмассе кокиновских пластин. А царапины эти еще больше ухудшают резкость файла. Вот такой набор прелестей. И все же я люблю соньку. У нее есть одно неоспоримое достоинство: она незаменима. Другой камеры с рабочим репортажным ИК-режимом я не знаю.

Фотография 8. «Модная шляпа Рамсеса II». Египет. Два часа пополудни. Солнце в зените. ИК-режим превратил темно-зеленые листья пальмы в фантастический головной убор из белых пушистых перьев. Потребовались все самые плотные фильтры, чтобы погасить полуденный свет солнца. Но файл все равно казался мне выбеленным в светах. Пришлось при обработке потушить света, наложив на основной слой еще один, и сложить их в режиме multiply, а потом стереть в верхнем слое все теневые участки. В результате кадр лишен технических недостатков. Таким способом обработаны все файлы, снятые в Египте.

Сонька, как и положено всякой женщине, совершенно непредсказуема: никогда не могу угадать заранее, как будет выглядеть на черно-белой картинке одежда моих героев. Сонька, например, запросто превращает черные подрясники священнослужителей в белые или серые (фотография 3). При этом выявить какие-либо закономерности в ее отношении к тканям я так и не смог. Пришлось научиться выключать, когда надо, цветное зрение и перестраиваться на восприятие яркостей картинки. Черно-белая фотография изначально условна. Цвета передаются различными тонами серого цвета. Фотография застигнутых врасплох влюбленных в цвете выглядела бы совсем иначе (фотография 4). Любовник был бы в черной куртке, а девушка в красной. Фон стал бы почти черным, потому что именно так выглядит на цветных снимках затененная зелень листвы. Зонтик, прикрывающий вторую парочку, слился бы с фоном, потому что был бы черным, как мокрый асфальт. Сонька позволила получить картинку из сказочного Берендеева царства, но с совершенно реалистичными героями.

Фотография 9. «Дворец царицы Хатшепсут». Египет. Автоматический режим. Максимальный набор фильтров.

Фотографическая широта инфракрасных файлов поразительна. Бабка-ежка со сковородкой в руке технически вполне удалась (фотография 5). На снимке нет провалов ни в светах, ни в тенях. На небе красивые облачка. Улыбающееся лицо видно так же отчетливо, как и фактуру на днище сковородки. При съемке на черно-белую пленку фигура хозяйки этого старого казанского двора выглядела бы как черный силуэт на фоне нормально проработанных облаков или, наоборот, небом пришлось бы пожертвовать для спасения улыбки. Еще удивительнее то, что листва на фоне неба не почернела.

Фотография 10. «Анчар». Полчаса после рассвета. Каменистая пустыня недалеко от Шарм-Эль-Шейха. Автоматический режим. Максимальный набор фильтров.

Портреты сонька рисует вроде бы вполне привычные. Но и в них есть какое-то волшебство, кроющееся в деталях. Глаза, например, получаются огромными и глубокими, потому что радужка сливается со зрачком. Общая мягкость рисунка, отсутствие тонкой детализации позволяет избавить снимки от лишних подробностей, сосредоточить внимание зрителя на наиболее важных деталях (фотографии 6 – 7).

Фотография 11. «Дворники в Карнакском храме». Египет. Полдень. Запаса фотографической широты ИК-матрицы хватило для передачи деталей как в светах, так и в глубоких тенях. Автоматический режим. Максимальный набор фильтров. 

Сонька относительно компактная и не слишком тяжелая камера. Я беру ее на все съемки, в любое время суток и при любой погоде. И ни разу не приходил с охоты без трофеев. Представьте себе полдень в Египте. Жара, слепящее солнце в зените, экскурсии всегда проводятся именно тогда, когда снимать нельзя. Тени коротки и не выявляют объемов предметов, контрасты чрезмерны даже для современных качественных пленок, про цифровушки-мыльницы и говорить нечего. А сонька добросовестно помогает мне снимать символичные фотографии древних памятников, пейзажи каменистых пустынь в окрестностях Шарм-Эль-Шейха, жанровые сценки из жизни арабов и туристов (фотографии 8 – 12).

Фотография 12. «Массаж». Водопад в египетском отеле «Шератон». Этот сюжет по-своему хорош и в цвете, но в ИК-режиме он кажется необычным, потому что становятся видны деревья и горы на заднем плане, которые в видимом диапазоне съедает дымка и водяная пыль. Автоматический режим. Максимальный набор фильтров.

Иногда ИК-фотографии трудно отличить от обычных черно-белых. Но только на первый взгляд. Я, к примеру, никогда прежде не видел такого льда, какой нарисовала сонька в Раифском монастыре (фотографии 13 – 14). И картинка, снятая в баньке, где отогревали воспитанников монастырского приюта после купания в крещенской проруби, тоже не совсем обычна: она снята в контровом свете, то есть при освещении, направленном в объектив фотокамеры. При съемке обычной цифровушкой получить нормально проработанные тени можно было бы только с помощью интенсивной и точно дозированной подсветки и при этом потерять столь красивую игру воды, размазанную длинной выдержкой, и мягкие блики на мокрых досках пола. Все эти мелочи и сделали снимок (фотография 15).

Фотография 13. «Крещение» из фоторомана о Раифском монастыре. Зимняя съемка в ИК-диапазоне столь же непредсказуема поначалу, как и съемка летом. Никакого инея в тот день не было. Его придумала сонька. Такое причудливое сочетание светов и теней в ледяном подсвечнике в обычных режимах получить не удается. Автоматический режим. Максимальный набор фильтров.

Рассказывая о достоинствах сонькиных ИК-режимов, нельзя не упомянуть о том, что в режиме Р она выдает цветные картинки. Только на них преобладает зеленый цвет, как в приборах ночного видения, с заметной примесью лиловых оттенков разной интенсивности. Поначалу это воспринимается как мешающий делу недостаток. Но со временем начинаешь понимать, что этот порок можно легко обратить себе на пользу. Эйфелева башня почти так и выглядела на мониторе камеры. Я только слегка подкорректировал цвет с помощью фотошопа (фотография 16).

Фотография 14. «Ледяной городок» из фоторомана о Раифском монастыре. Автоматический режим. Максимальный набор фильтров.

С ночным снимком парижского храма Сент Шапель пришлось повозиться. Снимался он глубокой ночью на острове Сите в самом центре города. Я поставил штатив в пяти метрах от ворот Дворца Правосудия и очень долго строил кадр, потому что силуэт храма почти сливался с небом. Зато ограда дворца с позолоченными копьями выглядела замечательно. Два ажана с автоматами, охранявшие ворота, по моим московским представлениям, должны были бы сразу заинтересоваться моей персоной и, как минимум, прогнать. У нас бы так и случилось. А эти двое долго за мной наблюдали, потом один из них не торопясь подошел и по-английски поинтересовался, что это такое месье снимает. Я показал ему экранчик своего темного монитора с сияющей зеленой оградой.

Фотография 15. «Монастырская банька» из фоторомана о Раифском монастыре. Режим Р, экспокоррекция +1.  

Выдержка 1/15 сек.

ИК-фильтр и поляризационник.

— Файн! — вежливо пропел до зубов вооруженный сторож и вернулся на свой пост. В Москве мне пришло в голову раскрасить картинку, чтобы она было похожа на то, что я видел своими глазами (фотография 17). Фотошоп великая сила!

Фотография 18. «Наши в Париже». Местное увеличение или уменьшение насыщенности цвета. Контрабас, например, пришлось усилить, а лицо справа на переднем плане обесцветить. Оно было ярко-зеленым.

Режим Р. ИК-фильтр.

В парижском метро в одном из длинных переходов я услышал родные мелодии украинских песен. Киевские музыканты приехали подработать. Пели здорово. Их диски быстро раскупались. Сонька ухитрилась запечатлеть это вполне реалистично. Видимо, люминесцентное освещение с преобладающей зеленой гаммой для ее матрицы — самое родное из всех возможных (фотография 18).

Фотография 16. «Эйфелева башня». Именно так выглядит ИК-файл на экранчике монитора камеры. После съемки остается только слегка подкорректировать свет по вкусу. Режим Р , экспокоррекция -2. ИК-фильтр и поляризационник.

Макрорежим в ИК-диапазоне тоже выглядит необычно. Рыбка жила в пузатой круглой банке, которая стояла на подоконнике в буфете автомойки. Пока мыли мою машину, я разглядывал рыбку на экранчике соньки. Мне понравилось, как выглядит в ИК-режиме мутная взвесь в воде. Она напоминала звездное небо с Млечным Путем в теплую летнюю ночь. Рыбка была непоседлива и все время охотилась за объективом камеры. В результате получилась фотография со смазанным фоном и ощущением полета рыбки в космическом пространстве (фотография 19).

Фотография 17. «Сент Шапель». Париж. Позолоченные детали ограды на исходном файле были зелеными. Пришлось подкорректировать их цвет, а заодно окрасить небо. Режим Р, экспокоррекция -2. ИК-фильтр.

ИК-файлы обычно зернисты, малоконтрастны и без специальной обработки никуда не годятся. Процесс подготовки этих файлов нельзя автоматизировать. Он всегда индивидуален, но в общих чертах сводится к следующим операциям.
1. Открыть файл с помощью фотошопа.
2. Создать дубль-слой.
3. С помощью шумодавной программы разблюрить зерно верхнего слоя. Я пользуюсь программой Grain Surgery 2.
4. Создать в верхнем слое маску и протереть в ней дырки так, чтобы важные для восприятия картинки детали сохранили максимально необходимую деталировку.
5. Свести слои.
6. Обесцветить картинку.
7. Привести гистограмму в норму с помощью инструмента levels.
8. Отретушировать отдельные детали (высветлить, притемнить, обесцветить и т.п.).
9. Поработать над цветокоррекцией и насыщенностью, если фотография должна сохранить цвет.

Фотография 19. «Рыбка». Автоматический режим. ИК-фильтр.